Если уж именовать вещи своими именами, то каждую последнюю пятницу каждого месяца в клубе (равно как и около него) творилось форменное помешательство. Поточнее вообще-то оно там творилось и в остальные выходные, но в сей день все было особым. Большая очередь снаружи (от двух сотен до шести ста человек фактически каждую ночь толпились перед входом), которая опоясывала клуб вокруг всего строения, внутри сумасшедшая жара, вращающийся над головой большой шар, полностью различные люди на танцполе и самые фаворитные в мире хаус диджеи за вертушками.
В 1987 году, когда в Англии хаус музыка лишь начинала набирать обороты, в США тем временем свои крайние дни доживала эпоха диско. После того, как СПИД возник в Нью-Йорке (как понятно, первой жертвой данной заболевания стал темнокожий гей), те безумства, которые царили в Studio 54, в Paradise Garage и иных гей-клубах (а самыми преданными поклонниками диско музыки являлись конкретно геи, обычно, темнокожие), из-за ужаса перед новой заболеванием равномерно прекращались, клубы становились все наиболее пустыми. Практически за один год закрылись главные Мекки диско-музыки. Посреди их были Paradise Garage, где царствовал один из основных диджеев того времени, основной кумир и учитель всех сегодняшних южноамериканских хаус диджеев вроде Тенаглии и Моралеза – Ларри Леван (Larry Levan), и, естественно, клуб The Saints, закрывший свои двери под звуки Девятой симфонии Бетховена в апреле 1988 года.
Дональд Маттерн (Donald Mattern), променявший родную Пенсильванию на гей-тусовки Нью-Йорка и сменил при всем этом свое имя на наиболее звучное – Джуниор Васкез (Junior Vasquez), являлся постоянным гостем вечеринок в Paradise Garage, попутно поигрывая там свою коллекцию диско-музыки. После закрытия клуба, Васкез стал резидентом нью-йоркской радиостанции Kiss FM и скоро запустил свои вечеринки под заглавием Bassline. «Я хотел продолжать те традиции, которые существовали в Paradise Garage», - говорил Васкез. - «Но в 1988 году мой друг Фил Смит, который также тусовался и поигрывал в Paradise Garage, попросил меня посодействовать ему раскрутить клуб, который он совершенно не так давно открыл. По его замыслам этот клуб должен быть самым крутым в мире. Мы окрестили его Sound Factory. И он стал самым крутым клубом в мире».
В самом начале клуб вправду старался сохранить те традиции, которые бытовали в Paradise Garage. Над входом в клуб даже висела вывеска с логотипом закрывшегося клуба. Но равномерно клуб перевоплотился в самое настоящее самобытное явление, и стал самым весомым хаус клубом мира в 90-х. Джуниор Васкез стал одним из самых именитых хаус диджеев мира (при всем этом, не пропустив ни 1-го выходного в родном Sound Factory). Он прославился трайбл-звучанием (несколько авангардно звучащим в те дни), необыкновенным подходом к сведению и подбору пластинок. Даже саунд-система, сделанная ветераном вьетнамской войны Стивом Дашем (Steve Dash), была столь безукоризненной, что слава о ней перелетела океан.
Благодаря всего только одному клубу Sound Factory ночная жизнь возвратилась в Нью-Йорк, совместно с драг-квинс, трансвеститами, кетамином и колоритными клубными персонажами.
«Все, что существует сейчас – это все копии», - так говорил Васкез в месяц до закрытия клуба в 1995 году. - «Sound Factory – это база основ всех клубов». Длительное время ничто не могло заменить это знаменитое заведение - Sound Factory. Мэр Джуллиани еще не объявил клубам войну, а хаус-музыка все-же еще набирала обороты в Нью-Йорке.
После закрытия клуба у Васкеза наступила глубочайшая депрессия, которую не осветлил даже тот факт, что он сумел стать резидентом другого нью-йоркского клуба - Tunnel. А тем временем главные владельцы Sound Factory Фил Смит и Ричард Грант отправились разными дорогами. К кошмару Васкеза Грант открыл новый клуб, назвав его все тем же именованием Sound Factory, где игрались какие-то совершенно уж неадекватные диджеи. «Он лишь и мог, что взять имя, но то, что я выстраивал в древнем клубе, он взять не мог», - говорил потом Джуниор. Фил Смит также не посиживал без дела и скоро открыл новый клуб с совсем новым именованием. Спустя две недельки после того, как новый клуб раскрыл свои двери, Васкез так комментировал это событие для 1-го нью-йоркского издания: «Я не могу припомнить точно, как именуется этот новый клуб: или Твила, или Твулу, как-то так». Имя Твайло (Twilo) было взято из ТВ-сериала “Dick van Dyke”, так называлась планета, которая приснилась главной героине. Но Васкеза в резиденты даже и не позвали. Смит хотел, чтоб основным диджеем нового клуба стал человек, который имел куда как больший интернациональный статус, ежели чем Васкез. Таковым человеком стал Дэнни Тенаглия (Danny Tenaglia). «Лично для меня это было совсем почетно - играться в таком месте. Так как в сознании людей новый клуб по-прежнему ассоциировался с знаменитым Sound Factory», - говорил позже Тенаглия.
В первое время Тенаглия не так нередко возникал в клубе за пультом, а почти все клабберы никак не могли понять, станет ли клуб таковым же крутым либо нет. Тенаглия выступал в Twilo, Васкез играл в клубе Palladium, не подпуская Тенаглию к вертушкам даже на расстояние вытянутой руки. «Он замечательно выступал в Palladium», - говорил потом Дэнни Тенаглия. - «Половина тех, кто приходил слушать меня в Twilo, рано с утра уходили на вечеринку к Васкезу». Несколько позднее Тенаглия вызнал, что Смит зовет Васкеза обратно: «Я услышал что Васкез сворачивается В этот же день я покинул клуб, потому что я не хотел иметь никаких дел с ним. Я был в шоке!» Васкез получил в свое распоряжение свою диджейскую, воспользоваться которой не мог больше никто, не считая Васкеза.
Что же представлял из себя клуб Twilo?
«Клуб находился в Манхеттене, на 27-й западной улице (“27th west street” – так именуется один из треков проекта Lexicon Avenue), в помещении старенького склада», - ведает нам Кен Криз, промоутер столичных вечеринок “Пароль”, который совсем много раз посещал этот клуб. - «Огромная масса на входе (два входа: обыденный и VIP), и долгий, метров 20, коридор. Проходишь через сенсор, и чем далее идешь, тем больше ты тебя заполняет чувство, что тут проходит самая крутая вечеринка на Земле. Внутри просто-таки мистический звук (саунд-система получившая заглавие Phazon system, а сделал её специально для клуба все этот же Стив Даш, позже он «ставил» звук в английском Fabric и токийском Womb - technoid), в центре висел диско-шар (скоро ставший местной достопримечательностью), и на танцполе творился полный беспредел в неплохом смысле этого слова.
Я был на выступлениях Саши и Дигвида, когда они специально для одной ночи привозили по четыре ящика пластинок, отыгрывая приблизительно где-то треть из их, когда пьяный Саша кидался в Дигвида пластинками и пробовал кусать его за ногу. Там творилось форменное сумасшествие! Они игрались нечто такое, что потом получило заглавие “Twilo-sound”. Я помню, как Саша играл собственный трек “Xpander” в тридцатиминутной версии, совсем мрачной и очень минималистичной».
Вообще, про выступления Саши и Дигвида в этом клубе стоит поведать раздельно. Южноамериканская клубная культура, как и неважно какая иная, сильно развитая культура, совсем плохо принимала чужаков, и фактически любые пробы проникания иной культуры принимала в штыки. В случае Саши и Дигвида это была 2-ая попытка в завоевании сердец южноамериканских клабберов. 1-ая попытка, предпринятая сначала 90-х Крисом Фортье (Chris Fortier), закончилась не совсем успешно. Но сейчас настали остальные времена, и выросло новое поколение клабберов.
Впервые Саша с Дигвидом сыграли в Twilo в 1996 году, в рамках южноамериканского тура “Northern Exposure”. «Мы были просто-таки потрясены», - вспоминал позже Саша. - «И это была крупная фортуна, что мы отыграли конкретно в Twilo, хотя вначале это и не планировалось, но в ту ночь милиция закрыла клубы Limelight и Tunnel (два основных нью-йоркских клуба в то время) и нам пришлось ехать выступать в Twilo». Им это понравилось так, что с тех пор они стали резидентами этого клуба, выступая раз за месяц по пятницам и собирая большущее количество клабберов на собственных совместных выступлениях. Позже был даже выпущен диск “Communicate”, который был сотворен под впечатлением от вечеринок в Twilo. При презентации которого, кстати, был чуть ли не разрушен массой поклонников один из музыкальных магазинов Нью-Йорка.
Позже в этом клубе отыграли более известные английские ди-джеи, вроде Карла Кокса, который даже устраивал совместные марафоны с Дэнни Тенаглией, и эти марафоны затягивались часов до 5 последующего дня. Вообщем этому клубу свойственны были такие вот непрекращающиеся вечеринки, плавно перетекающие из 1-го дня в иной, когда музыку выключали практически на несколько часов. Так было на воскресных вечеринках у Васкеза, когда этот, уже немолодой (ему уже за 50) человек, начинал играться часов так в 5 утра, и продолжал играться часов до 2-3 последующего дня. Васкез был настоящим владельцем клуба. У него была собственная ди-джейская, которая во многом напоминала ди-джейскую Sound Factory, и в данной ди-джейской мог работать лишь он сам. «Это мое место, моя ночь», - говорил Васкез. - «Майк Биндра (промоутер пятничных вечеринок) может сколько угодно пропагандировать европейскую музыку по пятницам, но воскресенья я трогать никому не дозволю!»
Так и вышло что клуб зажил двойной жизнью. По пятницам играли Саша и Дигвид (раз за месяц), либо остальные гости из Европы, вроде Пола ван Дайка (Paul Van Dyk) либо такого же Карла Кокса (Carl Cox). Васкез к этим вечеринкам относился с нескрываемой драматичностью, называя их «вечеринки для белоснежных читателей танцевальных журналов». По субботам (плавно перетекающим в воскресенье) на танцполах царили геи, драг-квинс и разные, чисто южноамериканские, клабберы.
Менеджмент клуба хотел перевоплотить Twilo в южноамериканский аналог Ministry Of Sound, со своими лейблами, радио, и иными атрибутами. Был запущен лейбл Twilo records (которого хватило всего только на два релиза), началась раскрутка брэнда, но клубу не подфартило – мэр Рудольф Джуллиани, которой различался особенной нетерпимостью к клубам и ночной жизни, начал «закручивать гайки», создавая клубам такие условия, при которых существовать очень тяжело. За достаточно маленький период времени были закрыты главные нью-йоркские клубы, в том числе и Twilo, закрытый за несоблюдение правил противопожарной сохранности, и, как итог, клубная жизнь Нью-Йорка с тех пор равномерно сходила на нет.
Закрытие Twilo для почти всех стало настоящей катастрофой. Ведь это погибла целая легенда! Практически целая тусовка людей, почти все из которых приезжали специально в США для того, чтоб сходить в Twilo, прекратила свое существование. И почти все будут еще долго вспоминать, как на интернет-аукционе E-bay, продавались разные вещи с символикой клуба (например, объявление о том, что внутри клуба торговля наркотиками запрещена, продавалась за несколько штуку баксов) и на продажу была выставлена та самая знаменитая саунд-система “Phazon systems”, выстроил которую все этот же Стив Даш. За цену в 34.000 баксов (стартовая стоимость) можно было приобрести всю саунд-систему разом: вертушки, диджейскую, усилители, и остальные составляющие. При этом за окончательную цену, после окончания торгов, покупателю эту систему доставят и установят. Из иных памятных вещей на продажу был выставлен зеркальный шар висевший над танцполом клуба (3150 баксов), персональная ди-джейская Джуниора Васкеза продавалась за 4.500 баксов. Какие-то вещи из клуба продаются на этом аукционе до сих пор, довольно набрать в поиске слово «Twilo».
Возможно, этот клуб был в числе тех немногих, которые несли в себе душу и атмосферу знаменитых вечеринок, которые пробуют воспроизвести во почти всех уголках мира. Но почаще всего неудачно.
Комментариев нет:
Отправить комментарий